13 июля 2005 года
Татьяна Зиннатуллина
Два года назад в Катаре ликвидирован бывший вице-президент Чечни Зелимхан Яндарбиев. Машина с ним, его 13-летним сыном и двумя охранниками была взорвана. Что это, операция наших спецслужб или внутренние разборки соратников?
В истории России была похожая ситуация, связанная с убийством в Китае последнего атамана Оренбургского казачьего войска Александра Ильича Дутова. Случилась она более восьмидесяти лет назад. Это была, пожалуй, самая первая закордонная операция ВЧК. И по сей день многое в ней остается тайной. Об этом, кстати, снят фильм «Конец атамана».
Загадочные записи
С этими уникальными бумагами мне дала возможность познакомиться заведующая Орской библиотекой имени Шевченко Нелли Николаевна Есикова. Ей они в свое время попали через десятые руки. Два потрепанных листочка представляют особую ценность - на них собственноручные воспоминания проживавшего когда-то в Орске Насыра Ушурбакиева, участника ликвидации атамана. В Орском телефонном справочнике несколько таких фамилий. Звоню на выбор. Отвечает молодой девичий голос. Осторожно спрашиваю о Насыре Ушурбакиеве.
- Да, - отвечает голос, - это мой прадедушка. Только я ничего о нем не знаю. Вам надо с бабушкой поговорить.
И дает номер ее телефона.
Депеша с «того света»
С двадцатого по двадцать второй год чрезвычайным комиссаром в Туркестанской республике был представитель ВЧК Яков (Ян) Петерс. Вот как описывает Ушурбакиев ход мероприятий по внедрению агентов в ближайшее окружение Дутова: «Петерс возглавлял операцию. Исполнителями, или, по-нашему, киллерами (а я-то думала, что это слово пришло в Россию вместе с братками. - Авт.), были определены Касымхан Чанышев, начальник милиции Джаркента, и Василий Неверов (возможно, Неведов, плохо прописано. - Авт.) от Р.В.С. (Революционный Военный Совет) Туркестанского фронта. Ставилась задача войти в доверие к атаману, при возможности переправить его через китайскую границу в Россию и судить принародно».
Как пишет Насыр, начались поиски контакта с атаманом. Одновременно проводилась работа по дискредитации самого Касымхана Чанышева. Его несколько раз арестовывали местные чекисты, обвиняя в антисоветских настроениях. Арестовывались также родственники Чанышева. Наконец встреча состоялась. «Дутов был очень осторожен, без лишних слов рассказал о своей программе освобождения России. Стал расспрашивать Чанышева о положении в Семиречье. Слушал без интереса... Разведка у атамана была на уровне». Дутов поверил Чанышеву и через него решил налаживать связь с бело-казачьим подпольем Семиречья. Тут-то и была подключена бригада, в состав которой вошли братья Ушурбакиевы - Насыр и Азиз. Началась подготовка к ликвидации атамана. Уточнялись план крепости, время смены часовых, расположение огневых точек, окон и входов в крепость. Судя по записям, от планов доставки атамана через границу отказались. «Операцию назначили на 6 февраля 1921 года, на 10 часов вечера, когда в Суйдуне все утихнет, войско уйдет на покой. Чекисты прибыли в Суйдун. Там были и Чанышев, и Махмуд Ходжамиаров, и братья Ушурбакиевы, и Юсуп Кадыров, и другие. Почти все уйгуры. К десяти вечера Ходжамиаров и один из братьев подлетели к крепостным воротам.
- Срочная депеша, лично в руки атаману!
- Велено передавать через дежурного офицера.
- Нет, только в руки! Ходжамиаров показал надпись на пакете. Пропустили. Чекисты оставили коней за стеной. Вошли в крепость и направились к дому атамана. Вошли. Дутов был с адъютантом. Быстро окинул тяжелым взглядом вошедших, кивнул адъютанту. Тот отступил к двери. Атаман выдвинул ящик. Достал пистолет (по воспоминаниям бывших белоказаков у атамана был «смит-вессон». - Авт.). Ходжамиаров, не раздумывая, выстрелил в упор. Подлетел адъютант, закрывая атамана. Ходжамиаров влепил ему в лоб пулю. Услышав выстрелы, часовые кинулись к дому Дутова. Но их остановили пули бойцов группы прикрытия».
Чекистам удалось уйти от преследования. Все участники операции были награждены именными часами. «В это же время контрразведка атамана Дутова сулила тем, кто привезет ей террориста, выдать пять тонн золота».
В течение года белое движение в Туркестане практически перестало существовать. Заканчиваются воспоминания тем, что Насыр Ушурбакиев «остался в родном Семиречье, создавал первые колхозы, был механизатором и не думал, не гадал, что занесет его судьба на родину человека, которого мы расстреляли в двадцать первом году».
Восток - дело тонкое...
Райана Гибадулловна Ушурбакиева сначала отвечала осторожно, хотя по приготовленным фотоальбомам было видно - к встрече готовилась.
- Я не дочь - невестка. Мой покойный муж Джамшит один из его сыновей. Об участии свекра в ликвидации Дутова знаю, но в семье об этом говорили мало. Насыр Ушурбакиев в Орск приехал в 1941 году. Работал на никелькомбинате бригадиром по разгрузке кокса и угля. Семью из Джаркента привез только в 1945 году. В 1946 вернулся с фронта Джамшит, устроился на никелькомбинат. Я тоже там работала - познакомились, поженились.
- А почему Ушурбакиев приехал в Орск без семьи?
- Прислали как трудармейца.
- Он был репрессирован? Райана Гибадулловна на время замолчала, очевидно, что-то взвешивая в уме.
- О том, что Насыра судили как врага народа, я узнала позже и случайно. Как-то муж рассказывал о войне, о том, что его хотели представить к ордену, но выяснилось, что он сын врага народа, и награждение не состоялось. В начале шестидесятых (после реабилитации. - Авт.) приезжал из области то ли журналист, то ли краевед. Тогда-то мой свекор впервые подробно рассказывал об операции. Он говорил, а я записывала. Вот только не помню уже подробностей. Знаю, и часы у него наградные были. А как журналист уехал, в семье заволновались, занервничали. Очень быстро собрались и уехали в Джаркент. Только мы с мужем в Орске остались.
- Каким человеком был ваш свекор?
- Трудолюбивым, порядочным. Искренности, теплоты в словах пожилой женщины нет. Не все, очевидно, просто было в семейных отношениях.
- Сколько у Ушурбакиева было детей?
Она шепчет про себя имена, загибая пальцы:
- Пять сыновей и дочь. Девочка умерла уже здесь, в Орске, в семнадцать лет. В 1951-м это произошло. Мы тогда с Джамшитом разошлись, хотя у нас уже два сына было. Она заболела воспалением легких. Врачи не смогли спасти. Джамшит жил с другой женщиной. И та, чтобы втереться в доверие к семье, привела какую-то бабку. А бабка сказала, что это я якобы наслала на девушку болезнь из мести. Они же рассудили по-своему: меня убивать нельзя, я их внуков воспитываю, поэтому пострадать должна моя младшая сестра. И вот, когда она шла на работу, двое братьев Ушурбакиевых подстерегли ее и бросились душить. Сестренке удалось убежать. Но шея у нее еще долго оставалась распухшей и черной. Я тогда обратилась в милицию. Братьев вызвали и сказали, что, если с моей семьей что-то случится, отвечать будут они.
- Выходит, далеко не простыми были эти люди?
- Они уйгуры. Воинственностью отличались. Мстительными и жестокими были. Мне, татарке, нелегко с ними бывало найти общий язык.
- Почему же снова сошлись? Женщина смотрит некоторое время задумчиво, в глазах ее неизжитое и по сей день страдание:
- В 1959 году мама лежала при смерти. Пришли старики Ушурбакиевы, просили прощения, говорили, мол, нехорошо, что мальчики без отца растут. Мама перед смертью очень просила меня сойтись с Джамшитом. Я и пообещала. Выходит, сама себя наказала. И дня с ним счастлива не была...
Сегодня не осталось в живых никого из тех людей, которые принимали участие в операции по ликвидации Дутова. И не у кого узнать, действительно ли, как утверждают некоторые историки, была вскрыта могила Дутова после его похорон, голова отделена от туловища и похищена. Но рассказанная Райаной Гибадулловной история наводит на размышления.
Судьба большинства участников того теракта сложилась примерно одинаково. Председатель горсовета Джаркента Махмуд Ходжамиаров расстрелян в 1938 году по приговору тройки УНКВД по Алма-Атинской области. Такая же участь постигла и Касымхана Чанышева. Яков Петерс, по официальной версии, репрессирован в тридцать восьмом году. Но история его гибели полна легенд, и существуют версии, что это была уловка для очередной спецоперации. Об остальных мне ничего не известно. Уже дома, рассматривая фотографию Насыра Ушурбакиева, замечаю среди наград медаль «За боевые заслуги». И возникают новые вопросы. Такая награда появилась в тридцатых годах. Значит, не стал Ушурбакиев к тому времени простым дехканином, как подавалось в его воспоминаниях. Но эта тайна останется таковой, вероятно, навсегда.
Орск