Родной мой Орск. Малоизвестный в чужих краях город. Ничем не примечательный, мало отмеченный значительными культурными и историческими событиями. Тихая провинциальная заводь... Небольшой промышленный город, затерянный в оренбургских степях. Единственным его украшением являются многочисленные заводские трубы, некогда нещадно дымившие, но сейчас чаще угрюмо глядящие закопченными жерлами в высокое небо. Казалось бы, живи и радуйся: воздух стал чище, небо выше, экология лучше (по крайней мере, должна становиться), но что-то не вижу энтузиазма в глазах горожан по этому поводу. Впрочем, как бы там ни было, я люблю свой город: здесь я родилась, здесь встретила свою любовь, здесь родила ребенка и здесь, скорее всего, умру. Раздражаюсь, сержусь, негодую на серость, грязь, пыль, больные легкие наших детей и все же люблю.
Многие горожане совершенно искренне полагают, что название города расшифровывается как «Отдаленный Район Ссыльных Каторжных», и никакие заверения и объяснения, что название города произошло от реки Орь, не в силах их переубедить. Может быть, именно так они воспринимают свое в нем существование.
ПОДЗЕМНЫЙ ХОД
Возник Орск как оборонительная крепость на отдаленных рубежах России. Известен лишь тем, что промышлял в наших краях Пугачев, да тянул солдатскую лямку во время ссылки Тарас Шевченко. Казалось бы, какие тайны может хранить заштатный городишко? А вот и у нас есть свои секреты, стоит лишь хорошенько поискать.
Как-то довелось мне услышать о некоем подземном ходе, который был якобы прорыт монахами Покровского монастыря. Но в его существовании я сомневалась. Покровский женский монастырь был преобразован из женской общины в 1898 году. Времена хоть и далекие, но не настолько, чтобы поверить в тайные помещения и подземелья. Сейчас на территории монастыря находится Покровская церковь. Вот туда-то я и отправилась. Спрашивала практически у всех служителей церкви, доводилось ли им слышать что-либо о подземном ходе? Каково же было мое удивление, когда получила утвердительный ответ. Конечно, был! Где именно, не знаем. Как зачем?! Во всех монастырях подземные ходы было принято строить, чтобы, если осаждают монастырь еретики, всегда была возможность укрыться, уйти незаметно. Тут я решила проверить еще один слух, что, якобы, прятали в этом подземном ходе во времена гражданской войны церковные колокола. Нет, отвечают, такого не слышали. А вот, что какой-то старик прятал эти колокола много лет после революции, слышать доводилось.
Воодушевленная первой удачей, вышла я на церковный двор.
— Ну как, нашла кого искала, милая? — спрашивает меня пожилой человек, поливающий цветочные клумбы.
— Нет. Но кое-что узнала, — отвечаю.
И поделилась с ним своими проблемами.
— Так и я слышал про этот подземный ход, — говорит Алексей Павлович, или как он сам себя называет, деда Леша. — А когда часовню переделывали, так там в стене дыра какая-то была. Может, он самый и есть?
— А посмотреть можно?
— А чего ж нельзя? Посмотри.
Идем с Алексеем Павловичем к маленькой часовенке, спускаемся на несколько ступенек вниз. В часовне прохладно и сумрачно. Я испытываю нечто вроде священного трепета, здесь находятся останки монахинь. Деда Леша показывает мне место, где, возможно, начинался подземный ход, рассказывает о том, что после выхода на пенсию работает здесь и сторожем, и дворником, и истопником.
— Когда на территории монастыря располагалась военная часть, — говорит он, — в часовне была теплица. Вот приятель мой, он здесь много лет служил, наверное, больше знает.
— А найти его можно? — заинтересовалась я.
— Если адрес не потерял, то найдете.
Деда Леша ведет меня в сторожку и пару минут ищет записанный адрес. И надо же, находит. Я едва верю в свое везение. Окрыленная удачей, лечу по указанному адресу. Благо недалеко.
ХОДЫ И ФРЕСКИ, И ГРОБЫ
Алексей Иванович Васильев 25 лет отдал службе в армии.
Начал рядовым солдатом, вышел в отставку командиром взвода. Он и выглядит классически: пышные усы, армейская выправка, по-хорошему лукавый прищур глаз. В моем представлении так выглядели бравые солдаты времен Отечественной войны 1812 года. Он охотно рассказал мне все, что знал о подземном ходе и других чудесах, с которыми ему пришлось столкнуться в Покровском монастыре, когда там располагалась военная часть.
— Алексей Иванович, действительно ли подземный ход начинается в часовне?
— Нет. В часовне у нас был небольшой ресторан и теплица, где выращивали овощи. А подземный ход начинался прямо в каменной церкви монастыря. Там раньше находился склад боеприпасов. Может, от замыкания, а может, еще от чего, произошел там взрыв. Вот тогда-то мы и обнаружили подземный ход. Разгребли обломки после взрыва, а в полу дыра. Мы с Николаем Епаровым, он этим складом заведовал, и полезли в нее. Далеко пролезли, примерно до того места, где сейчас дорога проложена, в сторону кладбища, а дальше проход обвалился. Выбрались назад, прикинули, примерно, в какую сторону он ведет и, ради интереса, прошли в том направлении по кладбищу. Там какое-то захоронение было. Стояли два больших камня из черного мрамора под два метра высотой. Вот мы и предположили, что выход где-то тут был. А дыру в полу склада потом засыпали.
— А колоколов вы там не видели?
— Нет. Колоколов не было. Только это не самое удивительное, что довелось мне видеть в монастыре, — интригует меня Алексей Иванович. Позже полковник Куневский решил устроить в этой церкви солдатский клуб. Привели здание в порядок. Только в простенках между окнами там были фрески с изображением святых. Не положено. И велено было их закрасить. Закрасили. Глядь, а краска вся с фресок слезла, и стоят эти образа, будто только что написанные. Несколько раз пытались закрасить фрески, и все с тем же результатом. Приезжали в монастырь специалисты из Италии и Франции, образцы красок взяли, а фрески приказано было срубить. И срубили.
Мы вместе с Алексеем Ивановичем посетовали на то, что умеют у нас на Руси разрушать и ломать все подряд, от произведений искусства и до идеологий. Я поблагодарила его за интересный рассказ и собралась прощаться.
— А ведь еще находки были в том монастыре, — говорит Алексей Иванович, хитро улыбаясь.
Я прямо подпрыгиваю на месте.
— Какие?
— Когда рыли котлован под казарму, нашли захоронение монахинь. Наверное, именно их останки сейчас находятся в часовне. Все прекрасно сохранилось: и гробы, и скелеты.
— А как они туда попали?
— Не знаю. Может, кладбище монастырское там было.
Убедившись, что Алексей Иванович не припас еще какой сюрприз, я, наконец, попрощалась с ним и, сжигаемая любопытством, несмотря на нестерпимую жару, рванула на кладбище. Вдруг прямо сейчас найду подземный ход! Но на этот раз удача отвернулась от меня. Старогородское кладбище велико, и представляет со бой почти непроходимые заросли травы и кустарника, да где именно искать я не знала. И, честно сказать, жутко одной по старому кладбищу ходить. На многих могилах ни крестов, ни памятников нет, так, бугорки да ямки. Поначалу я осторожно ходила, стараясь не наступать на бугорки, а потом меня осенило: может, ямки как раз и есть старые провалившиеся могилы! Аж пот холодный прошиб в 30-ти градусную жару. Через пару дней я с небольшой компанией добровольцев попытку повторила, но никаких следов склепов мы так и не нашли.
СТАРЫЕ ПОДВАЛЫ
От старого Орска осталось не так уж много зданий и многие из них в плачевном состоянии. Они, эти старые дома, хранят свои тайны. Иду от дома к дому, говорю со старожилами, а заодно и со всеми, кому есть, что сказать. Люди у нас, несмотря ни на что, все же прекрасные, с готовностью отзываются, охотно и заинтересованно участвуют в разговоре.
— Вы подвалы в старых домах видели? Капитально построено. Стены мощные, потолки высоченные, сейчас в современных квартирах таких нет.
— И ходы, наверняка, есть. Может, дома, которые одному хозяину принадлежали, между собой под землей сообщаются, а может просто соседние строения на всякий случай.
— Мы когда пацанами были, по многим подвалам в старых домах лазили. Вон дом недалеко. Так там раньше в стене подвала пролом был. Ход в нем далеко за пределы дома уходил. Потом нас поймали и выгнали, а дыру заложили, чтоб беды какой не вышло. Не знаю, что это могло быть. Может подземный ход, а возможно и канализация старая такая широкая, своды камнем выложены.
— Не знаю на счет ходов, а подвалы непростые. Я в детстве в бывшем литейном цехе любил полазить, там еще раньше тюрьма была. Вот где подвалы жуткие. А говорят, что эти подвалы на два-три этажа в землю уходят.
— Здание УВД знаете? Там раньше какое-то учреждение было, казначейство что ли. Наверняка, из подвалов был тайный выход, чтобы в случае чего казну унести.
— Да подвалы в УВД огромные и глубокие, а уж какие тайны они хранят! Когда я еще девчонкой была, там НКВД располагалось, а мы напротив жили. По ночам с их двора иной раз телеги выезжали, трупами груженые. Рогожей или чем накрыты, а из-под рогож где нога, где рука торчат. А выстрелов или, тем более, криков никто не слышал.
Вот такие удивительные и страшные истории рассказали мне орчане. Но тема эта интересная и далеко не простая, требующая долгого и серьезного расследования. Мне лишь удалось чуть-чуть приоткрыть дверь в тайны орских подземелий.
Т. ЗИННАТУЛЛИНА.
№ 22 от 22 июня 2004 года