№ 168–171. 1 июня 2005 года

Старикова И.

ЮУНК, индустриальный гигант, которому долгое время не было равных в стране, в истории города занимает особую нишу. С предприятием тесно связаны судьбы тысяч орчан: в летописи комбината мелькают имена сотен славных династий. Роль ЮУНК в годы Великой Отечественной войны огромна: орский металл помогал ковать Великую Победу. Далеко не все в истории комбината складывалось просто. Период становления, а было это как раз перед войной, — один из самых сложных. Об этом свидетельствуют и архивные документы.

ЧАСТЬ 1

Место для постройки индустриального гиганта начали подыскивать в 1932 г. Специалисты проводили исследовательские работы на разных окраинах Орска. Много времени заняла и разработка проекта завода.

Наконец в октябре 1935 г. началось строительство. В грандиозной стройке были задействованы не только энтузиасты-добровольцы, но также немало и спецпереселенцев.

Работа кипела. Поднимались ввысь корпуса завода. Одновременно строился и поселок никельщиков. На Айдарбакском, Аккермановском, Кимперсайском месторождениях шла подготовка к добыче руды. Наконец, 12 декабря 1938 г. были получены первые тонны никелевого полуфабриката. День первой плавки стал днем рождения ЮУНК. Но никельщики шли к торжественному событию, преодолевая огромные трудности.

НАЙТИ И НАКАЗАТЬ ВИНОВНЫХ

Практически с первых дней строительства стало ясно, что проект имеет массу недочетов, и ошибки проектировщиков то и дело давали о себе знать.

Недоработки проектировщиков с высоты сегодняшних дней, в общем-то, вполне объяснимы. Во-первых, аналогов этому строительству в стране еще не было, орчане взяли на себя роль первопроходцев. Кроме того, не хватало кадров настоящих профессионалов, и набраться опыта нужно было в процессе работы. Царившая в то время атмосфера страха и недоверия заставляла ответственных лиц заниматься поиском виновных, которые сурово наказывались, вплоть до расстрела. Место «разоблаченных» специалистов занимали новые, такие же, не имевшие опыта работы... Поэтому «охота на ведьм» продолжалась... Малейшая производственная проблема — и в вышестоящие инстанции нескончаемым потоком летели депеши с просьбами найти вредителей.

В докладной записке главного инженера ЮУНК А. Миронова начальнику «Главникельолово» тов. Худякову от 3 августа 1937 г. говорится, что «основным элементом, к которому приложили руку вредители, орудовавшие в Орском районе, является распыление проектирования комбината по отдельным проектным организациям без объединенного генерального подрядчика.

В результате увязка отдаленных хозяйств комбината отсутствует полностью, в сооруженных объектах встречены дефекты и даже элементы умышленных упущений. На дирекцию ЮУНК возложены функции по выполнению работ по водоснабжению районов и соцгорода. Все проектные материалы необходимо подвергнуть ревизии. Например, главный водозабор на р. Урал питается током через главную подстанцию никелевого завода, а не от первоисточника ТЭЦ. Если выбывает по аварийной причине указанная подстанция, главный водозабор лишается энергии, что прекращает питание водою ТЭЦ. А ТЭЦ, как известно, снабжает все предприятия орского узла, то есть весь район остается без энергии. По моему мнению, это может поставить под удар предприятия Орска. Полагаю, необходимо подвергнуть просмотру все узкие места, пораженные вредителями, внести, пока не поздно, исправления. Жилищное строительство (новое и ремонт к зиме) почти не ведется, не говоря о качестве, которое ниже всякой критики. Противопожарная и сторожевая охрана на промплощадке недостаточна. Нет ограждений, площадка представляет собой проходной двор».

Нешуточные страсти кипели по поводу установки 110-метровой трубы. Специалисты схватились за голову, когда в уже построенной конструкции появились трещины. Москва требовала объяснений. В столицу одна за другой летели телеграммы. По понятным причинам проектировщики не торопились брать вину на себя.

Переписка с разными инстанциями заняла несколько месяцев. В город зачастили комиссии: к тому времени вышло знаменитое Постановление ЦИК № 266, призывавшее строго карать за вредительство и диверсии.

Полетели головы разработчиков проекта, рядовых строителей. Недочеты были устранены. Но, как говорится, какой ценой...

В ходе работы проблемы возникали постоянно. Вышестоящие инстанции то и дело ставились в известность о «новой диверсии». Показательно послание начальнику «Главникельолово» тов. Кузьмину от 16 ноября 1937 г.: «Ставлю вас в известность, что полученные нами две дробилки «Титан» изготовлены заводом недоброкачественно, имеют ряд больших дефектов. Миронов». Опять комиссия, расследования, репрессии...

СОВЕТСКИЕ ГРАЖДАНЕ ВЫШЕ БЫТОВЫХ ТРУДНОСТЕЙ

Для никельщиков было задумано построить отдельный поселок рядом с предприятием, домами, магазинами, детскими садами, культурно-развлекательными учреждениями. «Поселок должен располагаться на северо-востоке от площадки при заводоуправлении, и на севере от границы завода на расстоянии 300 м, а так же в 500 метрах от главных производственных цехов, вредно влияющих на условия жизни, — гласил проект. — Количество населения — 405 семей, примерно 1800 человек. Это должны быть 8- и 12-квартирные дома в 2, 3, 4 этажа. В домах — 176 двухкомнатных квартир, 160 трехкомнатных, 72 четырехкомнатные. Следует построить общежитие в 90 комнат и 8 коттеджей».

План был хороший, но претворялся в жизнь медленно. Основные усилия и средства направлялись на возведение предприятия. Главной была задача — запустить комбинат в назначенный срок, строительство жилья финансировалось по остаточному принципу, как и строительство дошкольных учреждений. Что касалось действующих, то об их состоянии свидетельствует следующий документ. Протокол бригады горсовета, занимавшейся проверкой детских садов и школ, гласит: «25 июня 1937 г. в детском саду было 85 детей. Уборная настолько издает зловоние, что находиться там почти нельзя. Крыша протекает во время дождей в двух местах: в спальне и комнате младшей группы. Намокает штукатурка, что грозит обвалом. Детский сад не огражден изгородью, во. дворе нет игровой площадки. Душа нет, а Урал находится на расстоянии 1 км. Электрического света нет 2-й день. Не хватает коек. Сами руководители сбивают койки примитивно. Умывальник всего один. С продуктами питания слабо. Нет картошки, муки, киселя. При обращении к председателю постройкома тов. Погожину с просьбой подвезти продукты, заведующей детсадом отказано. Был дан совет встать в очередь за лошадью. Бака для хранения кипяченой питьевой воды нет. Вода хранится в ведре, из которого черпают воду кувшинами. Игрушек мало, и детям играть почти нечем. Нет музыкальных инструментов: ни пианино, ни патефона. Спецодежда техническим работникам не выдается, даже фартуки. Места для слива помоев и других отходов нет. Помои разлиты возле кухни, и образовалась гнилостная затхлая вода, возле которой бегают малыши. Врач не осматривает кухню. В результате много мух, сеток нет. В составлении меню врач участия не принимает. В день осмотра дети питались молочным супом и рисовыми котлетами. Другие продукты отсутствуют длительное время».

Шло время, но люди продолжали ютиться в тесных бараках. Об этом свидетельствует объяснительная записка к годовому отчету по капловжениям ЮУНК. 8 ней говорится, что строительство заводского поселка было в планах на 1938 г., но выполнен мизер. Строительство дороги отложили на потом. В целом план по жилью был выполнен на 32%, сдали 5140 кв. м жилья вместо запланированных 15900 кв. м. «При этом дом № 11, имеющий 2950 кв. м жилплощади, в связи с острым положением с жильем был заселен при большом количестве недоделок, при 83% его фактической готовности».

Количество рабочих и служащих завода составляло в то время 2900 человек. Для обеспечения их жильем необходимы были 45000 кв. м жилплощади при норме 6 кв. м на человека. На деле в более-менее сносных условиях проживало меньше половины — 42%. Положение спасали частные дома в пос. Первомайском и Старом городе. Волевым решением партийных органов к людям подселяли нуждавшихся в жилье строителей. Понятно, что ни хозяев домов, ни никельщиков это не устраивало. Но выбора не было.

Условия в дошкольных учреждениях были ужасными. Детей туда отдавали с большой неохотой. Влияла и дороговизна услуг. В объяснительной записке к годовому отчету за 1939 г. говорится: «Действуют 3 детских сада, рассчитанных на 166 детей. Но реально их посещают лишь 125 человек. Неукомплектованность объясняется шкалой ежемесячного взимания родительских средств. По постановлению оплата за детсад взимается дифференцированно и составляет от 10 до 60% от зарплаты родителей. Платят по-разному — от 8,5 до 60 руб. в месяц. Происходит отсев детей, у родителей которых низкая зарплата и большие семьи. Они не в состоянии определять в детсады сразу несколько детей».

(Окончание следует. )

Скачать

Старикова И. «Трещина в трубе привела к массовым репрессиям на «Никельстрое» 1 июня 2005 года. № 168–171

Хождения по мукам закончились лишь после войны

7 июня 2005 года (Окончание. Нач. в № 168–171)

ЧАСТЬ 2

ПЕРЕДЕЛЫВАЛИ ДАЖЕ ФУНДАМЕНТ

Правительственные сроки поджимали строительство. Вышестоящие инстанции требовали заметных результатов. Поэтому случалось, что оборудование устанавливалось еще до того, как у здания появлялись стены, крыша... Спешка, непродуманные технические решения, стремление оправдать надежды вышестоящих инстанций сказывались на всем...

Завод начал работу в декабре 1938 г. Правительственные сроки пуска комбината — 1 июня, 15 и 25 октября — были сорваны из-за невыполнения строительно-монтажных работ подрядчиками. Пусковой период был перенесен на зиму и протекал в невыносимо тяжелых условиях. Свирепствовали 40-градусные морозы, метели, сказывались постоянные перебои в подаче электроэнергии. Результаты пуска были признаны удовлетворительными, хотя не обошлось без замечаний по технике безопасности в цехах. Документы не скрывают горькой правды: предприятие запустили, проигнорировав даже самые насущные требования безопасности трудящихся. Недоделки устраняли уже по ходу работы. Этим занимались сами рабочие цехов. У наиболее ответственных мест появились ограждения, было налажено освещение, хотя и временное. Удивительно, но пуск завода протекал при полном отсутствии специальной диспетчерской связи. В распоряжении дирекции были лишь телефоны. Силами цехов была смонтирована и примитивная сигнализация. Общий план капитальных вложений на 1938 г. был установлен в сумме 113720 руб., выполнено работ на 76812 руб., т. е. выполнение плана составило 67,6 процента. Отсюда, как говорится, и результат.

Качество строительных и монтажных работ комиссия признала удовлетворительным. Но была сделана оговорка, что по целому ряду отдельных строительных конструкций трестом «Южуралтяжстрой» допущены низкое качество кирпичной кладки, столярных и сантехнических работ, раннее замораживание бетона. Из-за трещин и неравномерной осадки 110-метровой трубы работы приостанавливались два раза в общей сложности на 4 месяца. Пришлось произвести переделку фундамента. Приемочная комиссия отметила неблагоприятное состояние гидроизоляции шлаковых путей плавильного цеха.

Во многом дело тормозило то, что пришлось исправлять дефекты прошлых лет. Строители торопились.

Монтаж оборудования производился в недостроенных зданиях, при отсутствии стен, крыш, вручную без мостовых кранов. Не хватало квалифицированных слесарей и мастеров, работа велась в две и три смены.

Строителей подгоняли: в верхах требовали дать первую плавку к конкретному сроку. Устранением недоработок занялись, лишь когда был отправлен долгожданный отчет. Непродуманность и поспешность действий обернулись удорожанием строительства.

Тяжелый труд требовал хоть какого-то стимула. В то время в стране стало разворачиваться стахановское движение. Его начали внедрять и на орском индустриальном гиганте. Статистика впечатляет. После пуска предприятия прошли считанные месяцы, однако уже в июне 69 стахановцев выполняли нормы на 187 процентов. В следующем месяце отличились 80 человек, превысив нормативы на 190 процентов. В августе в передовиках числились 79 человек, выполнивших нормы на 194 процента. Однако протокол общего собрания рабочих, ИТР, служащих ЮУНК с участием партийных, профсоюзных организаций и представителей подрядных строительных предприятий, промбанка и Госбанка от 9 февраля 1939 г. свидетельствует, что собравшиеся признали работу за 1938 г. неудовлетворительной. Даже в то непростое время, когда свирепствовали репрессии, люди нашли смелость заявить, что «работа протекает в ненормальных условиях. Приходится трудиться в холодных помещениях, без душа... Для устранения этих недостатков нужно лучше заботиться о людях и предоставлять им посильные условия для работы в цехах».

ТРУДНОСТИ ПРЕОДОЛИМЫ

Общее собрание в том же составе признало производственную деятельность неудовлетворительной, и в 1939 г. план валовой продукции был выполнен на 47,3 процента при себестоимости никеля 206,3 процента (!). План по капитальному строительству выполнен на 71,2 процента. Такие результаты стали следствием низкого использования мощностей оборудования и агрегатов, больших потерь металла при техническом процессе, срыва ремонтных работ. Сказались слабая подготовка кадров, плохая организация труда и низкая зарплата работников.

Но самокритикой не ограничились. Решили, что для исправления нужно нарастить темпы соцсоревнования, развивать стахановское движение.

В объяснительной записке к годовому отчету за 1939 г. говорится, что «комбинат вступил в эксплуатацию с большим количеством строительных и механомонтажных недоделок. Вспомогательные и подсобные цеха к этому времени совершенно не были построены. На протяжении 1939 г. завод работал с низким коэффициентом использования мощностей против проектных норм. Имея резервы по всему хозяйству, начиная с рудников и заканчивая электропечным цехом, последние использовались лишь на 23 процента. Снабжение электроэнергией производится с Орской районной электроцентрали, строительство которой закончилось лишь в объеме 1-й очереди. ТЭЦ имеет в настоящее время лишь 1 турбину и 1 действующий котел. Линия передачи ТЭЦ — ЮУНК имеет лишь 1 цепь, а на главной подстанции комбината установлен лишь 1 трансформатор. Такое электроснабжение является ненадежным. Только из-за отсутствия электроэнергии в 1939 г. печи простояли 148,39 пече-суток, не считая недолгих отключений без предупреждений, приводящих к потерям металла. Часто простаивали печи из-за несвоевременной подачи шихты. Сказывались погодные условия — зимой свирепствовали морозы до 42 градусов. Сдерживалась работа рудников из-за неподготовленности завода к приему большого количества руды.

При проектировании комбината мероприятия по технике безопасности не были предусмотрены. И уже после пуска завода задумались о безопасности рабочих. Вентиляция в цехах комбината была запроектирована неправильно. Комбинат проработал год, но ее так и не наладили. За 1939 г. произошло 156 несчастных случаев, из них смертельных — 8, тяжелых — 3. Трудовая дисциплина оставляла желать лучшего. Прогулы, опоздания, плохая работа транспорта. Поэтому администрация практиковала удержания из зарплаты за время опоздания, не превышающее 21 мин. Если опоздание было на большее время, работника увольняли. Погрузочно-разгрузочные работы, несмотря на большой грузооборот комбината, производились вручную. Есть 5 экскаваторов, но работать на них некому — нет нужных кадров. Потери металла происходят из-за низкого извлечения никеля из технологического процесса, потому что не введены в строй пылеулавливающие устройства. Период освоения завода из-за этого затянулся. Сказывалось отсутствие слаженной работы во всех производственных звеньях комбината, поэтому никеля получалось 35 процентов от плана». В течение 1939 г. на завод устроились 200 человек, уволились 60 процентов, не выдержав тяжелых условий. Впрочем, это не помешало увеличиться числу стахановцев. Если в начале года их было 7, 3 процента от общего числа работников, то в декабре стало 25,7 процента, т.е. ударно работал каждый четвертый. Некоторые выполняли нормы на 200 процентов. Но передовики, сами того не подозревая, вгоняли себя в непосильное ярмо: руководство то и дело повышало нормы выработки. В отчете говорится: «Благодаря развитию соцсоревнования, стахановского движения и укреплению трудовой дисциплины новые нормы выработки были повышены в марте на 19% и дополнительно с июля по октябрь — еще на 29,5%». Наряду с ударниками на производстве были и те, кто не мог справиться с выдвигаемыми требованиями. Так, в апреле нормы не выполнили 12,5 процента рабочих, в мае — 8,3, июне — 30,8, июле — 23 процента... в декабре — 28,3 процента.. Средняя зарплата по комбинату составляла 140 руб.

1940 год был предвоенным. Постепенно налаживалась работа комбината, устранялись недоделки. Однако все это давалось дорогой ценой. В объяснительной записке к годовому отчету за 1940 г. говорится: «Наконец-то оборудовали специальную диспетчерскую связь по всем цехам. На очереди — сигнализация. Количество рабочих на ЮУНК — уже 6142 человека. Из них получил травмы 291 человек. Кроме того, за год произошло 298 профотравлений окисью углерода, 32 из них потеряли трудоспособность. Газом хлора отравились 4 человека, из них 3 утратили трудоспособность. 9 человек отравились сернистым газом, 141 человек получил заболевания глаз от электросварки.

За 1940 г. некачественного никеля выпущена 13831 тонна. Весь бракованный никель реализован потребителям без переделки. В первом полугодии весь никель выпускался бракованным. Начиная со второго полугодия, в результате мероприятий качество никеля поднялось. В IV квартале выпуск никеля высокой марки достиг 96,3 процента против плановых 50 процентов. Были проблемы с отоплением и вентиляцией. Дефектный проект паровозного депо. Дело брака передано в Ленинградскую прокуратуру. Из-за недоработок в проектах пришлось менять полы (с глинобитных на клинкерные) в РМЦ и с клинкерных на чугунные — в электропечном цехе».

В таком состоянии индустриальный гигант встретил Великую Отечественную войну. Труженикам тыла пришлось взвалить на свои плечи тяжелую ношу. Об устранении проектных недоделок на время пришлось забыть. Комбинат работал как мог, стараясь внедрять новшества, увеличивать качество выпускаемой продукции. Проблемы техники безопасности, неустроенности быта отошли на задний план. Недоработки стали устраняться уже после войны. А в судьбоносное для страны время жизнь людей была подчинена общему делу — ковать Победу.

(В материале использовались фотографии из архива краеведческого музея.)

Скачать

Старикова И. «Хождения по мукам закончились лишь после войны» 7 июня 2005 года (Окончание. Нач. в № 168–171)